Забор у реки

В детстве я, конечно, плохо разбирался в правах собствен­ности. Но некоторые убеждения на этот счет у меня были. На­пример, улица, река или лес —- это вещи, принадлежащие всем в равной степени. Ходить на реку, любоваться ее красотой, ку­паться, кататься на лодке или просто валяться на песчаном бе­регу — право каждого человека.

Дача фабриканта Чоколова стояла на вершине холма, а забор спускался все ниже по косогору и, подойдя к реке, уходил еще метра на три в воду. Проникнуть на берег реки по ту сторону забора было нельзя. Это значило бы забраться на чужую дачу, по которой разгуливали два здоровенных пса.

Как раз в том месте река делала крутой поворот, образуя как бы залив. На поверхности воды плавали огромные темно-зеленые листья белых кувшинок. На берегу стояли, склонив­шись над рекой, плакучие ивы. Мне казалось, что огороженный участок берега — самое красивое место на всей реке. (142 слова)

По Н. Носову

Золотой денек

Золотой осенний денек. Кругом тишина. Лишь изредка про­курлычут в небе отлетающие журавли или пролетит с призыв­ным криком куличок. Земля принесла богатые плоды и теперь собирается на покой и отдых.

Дорога мягкая, словно хороший ковер. Дожди смочили зем­лю, и теперь она скрадывает и топот конских копыт, и шорох собачьих ног. Лес словно поредел, но все еще роскошен в своем осеннем уборе. Яркими полосами уходят вдаль сизые, покры­тые ночной росой озими. В глубоко дышащую грудь проникает густой воздух и пряный аромат увядающей листвы.

То появится в разрывах облаков солнце, то опять закроет его свет их бегущая масса. Вот побежал по вершинам деревьев сол­нечный луч, и красно-лиловая листва заискрилась, заблистала¹. Потом луч сошел с леса, побежал по полям, по рыжему жнивью, засверкал на яркой зелени озимей. На некоторое время все опять поблекло. Потом тучки сошли, открыли солнце, и во все сторо­ны побежали широкие, просторные золотые полосы. (145 слов)